Петрович, Степаныч и кобдобий - глава 3
Автор: ShTiRLiC
Среди сатурнианских шахтеров, добывающих кобдобий, бытует поверье, согласно которому существуют некие призраки, ворующие этот порошок. Поэтому перед спуском в забой каждый вменяемый шахтер кладет около входа в клеть пару кусков токано, а те, кто побогаче – и на руфанзик расщедриваются. Очень часто появляются слухи, якобы, в пещерах видели этих призраков – вуутов (или вуулов, на другом диалекте). Тамошние ученые даже проводили эксперименты, ставили аппаратуру для наблюдения, и кое-где действительно сумели заснять небольшие светящиеся столбики, пролетавшие сквозь стены и поднимавшие крупицы кобдобия. Потом, правда, выяснилось, что это была ручная вакряса, которую намазали фосфором (как известно, вакрясы легко ходят сквозь стены, эта способность выработалась у них в процессе эволюции, когда для размножения им было просто необходимо проходить сквозь стены), но ценность открытия ненамного упала – теперь было точно установлено, что вакрясы не погибают от фосфора, а даже живут еще целых три дня.
Мысли Степаныча были далеко от Земли. Он представлял себе широкие коридоры спутников Сатурна, где повсюду в лучах головного фонарика искрился кобдобий. Степаныч садился прямо в порошок, и он с легким завихрением взлетал вокруг него к самому потолку, а потом плавно оседал на его каску и спецовку шахтера, и тогда грубое лицо Степаныча озаряла мягкая улыбка.
Тем временем Петрович сидел на колченогом стуле, хмурился и изредка чесал репу, в сотый раз обдумывая, куда же им убраться из города, а главное – на чём. Со времени обнаружения чудесного подарка судьбы прошло три дня, и больше им ничего полезного не попадалось. Теперь Петрович с удивлением вспоминал тот день и не мог взять в толк, почему они сразу понеслись домой, а не скупили остатки нухи. Но он тут же успокаивался, понимая, что в каждой нухе и не могло быть такого сокровища, которое они, казалось бы, обрели. А между тем, через два дня надо было нести сатурнианскому кредитору очередной взнос за их ненужную уже машину, и взнос тот был весьма немаленький. Если помнить о том, что сатурниане не церемонятся с землянами в случае просрочек, ситуация выглядела совсем критической.
Вдруг Петрович уловил какое-то движение в углу комнаты. Он нехотя посмотрел туда и увидел два внимательных глаза, смотревшие на него. Петрович дотянулся до небольшого шкафчика, встроенного в стену, и достал оттуда бесшумный пистолет. Существо следило за его движениями, а шорох на время прекратился. Петрович наугад выстрелил в угол. Оттуда донеслось сдавленное «што!..» и глазки исчезли.
- Овощи! – с отвращением произнес Петрович, убирая пистолет. – Уже завелись, падлы.
Степаныч что-то недовольно пробурчал в ответ и перевернулся на другой бок. Пистолет был не совсем бесшумный и смог выхватить Степаныча из сладких объятий сна.
С кухни доносился тихий разноголосый бугак. Оващи уже добрались до холодильника и активно его растаскивали.
- На грядку бы вас, чтобы росли как в старые-добрые времена, а не шлялись по квартирам! – в сердцах сказал Петрович. Действительно, раньше овощи спокойно росли на огородах. Люди сажали семена или кусочки другого овоща, а через некоторое время снимали урожай. И всё было замечательно, но с первым же гостем с Сатурна прилетели какие-то вирусы, дающие активную, полную движения жизнь растениям. К счастью, удалось быстро локализовать заражение, так что ходячие деревья и кусающиеся кусты отменились, а вот с овощами такое не прошло. Вечером, как рассказывают очевидцы, на первую в мире зараженную грядку пришел Сумеречный Человек и принес с собой Святые Слова. Слов было всего два, и он научил им овощи. Теперь эти создания вечно скитаются по свету и бугакают, что почему-то раздражает людей.
- Степаныч, блин, ну харе уже спать! – потряс его за плечо Петрович. – Дело есть.
Степаныч заворчал, мол, вообще уже охренели, то стреляют, то бугакают, то будят не пойми зачем, но все-таки проснулся и сел, свесив ноги.
- Ну? – недовольно спросил он.
- Короче, ты помнишь, сколько мы уже денег внесли за нашу развалюху?
- Это ты о чем конкретно? – язвительно осведомился Степаныч. – У нас тут что ни вещь, то развалюха.
- Тачку имею в виду, - нетерпеливо сказал Петрович. – Вроде мы около десяти штук уже отдали, я точно не помню. Ты же считал где-то, вот найди и скажи, и еще сколько осталось – тоже посчитай.
Степаныч нехотя поднялся и ушел на кухню. Погремел банками, что-то просыпал, что-то уронил и разбил, матерясь, свалился на разлитом из разбитого, но через полминуты снова возник в комнате с бумагой в руке.
- Вот, сам считай.
Петрович проглядел мятый листик с записями и прикинул в уме примерную сумму.
- Около тридцати тысяч но-ко выходит. Это нам еще года три хлам таскать, не меньше.
Степаныч кивнул, прилег на диван и вроде бы собрался спать дальше, но ему не дали.
- Знаешь, Степаныч, я думаю, нам надо валить отсюда.
Со Степаныча мигом слетел сон. Он опять сел и уставился на друга.
- Упал совсем? Куда тут бежать? Сатурниане повсюду, каждый пятый с Сатурна, не знаешь что ли? Нас моментально найдут и сдадут этому… как его… Проксатимусу. У которого мы тачку купили.
Петрович загадочно улыбнулся.
- Конечно, на Земле нас сразу найдут. А вот на Сатурне – вряд ли.
Степаныч посмотрел на него как на тяжело и безнадежно больного.
- А откуда деньги взять на билеты и запас на первое время, пока работу не найдем? Ты об этом подумал?
- Да, - вздохнул Петрович, - это самое слабое место моего плана. Но я уже работаю над этим, - и он нарисовал рукой в воздухе значок копирайта.
Степаныч сплюнул беззлобно и отвернулся к стене. А Петрович пошел на кухню и поставил греться чай.
Утро нахлынуло внезапно, как раз в тот момент, когда его никто не ждал. Петрович не рискнул разлепить тяжеленные веки, так что, руководствуясь лишь оставшимися чувствами, смог ощутить своё тело в негоризонтальном положении, и ему это не очень понравилось. Впрочем, сей факт был довольно незначителен на фоне жуткой головной боли, раздиравшей мозг, гадкого вкуса во рту и заложенных ушей. Петрович с трудом пошевелился, однако поверхность под ним опасно накренилась, и он снова замер и прислушался. Постепенно в окружающем пространстве неизвестных размеров появились какие-то звуки. Откуда-то слева доносились неясные подвывания, спереди звучала музыка, а справа – подозрительные шорохи. Петрович собрал все остатки сил и повернул голову влево, после чего еще минут пять отдыхал.
- Ы-ы-ы-ы, голова-а-а!.. – донеслось оттуда, куда была повернута голова Петровича. Разобрать эти слова смог бы только тот, кто знал Степаныча не один год, выпил с ним не один ящик кобдобианки и знал, какие примерно звуки получаются после этого.
Петрович приоткрыл правый глаз. Открывшаяся ему картина была довольно стандартна для обстановки после попоек, но тем не менее, Петрович всегда удивлялся, как можно за одну ночь сделать из пристойной, в общем-то, квартиры такой бардак.
- Голова-а-а-а… - опять простонал Степаныч.
- Слы… слышь… ты, как тебя там… на чем это я лежу? – заплетающимся языком спросил Петрович.
- А хрен его знает… а… вспомнил… доска это гладильная, на спинку стула опёртая.
Петрович скосил глаза вниз и увидел, что и впрямь лежит на доске, прислоненной одним концом к спинке стула, а другим свободно лежащей на полу.
- На хрена?.. – только и смог он прошептать.
- Дак это… на Сатурн взлетали… разбегались и по доске взлетали…
Только теперь Петрович заметил, что Степаныч как-то неправильно расположен, и вроде даже проявляет неуважение к нему, как к собеседнику. Немного поразмышляв, он понял, что Степаныч просто-напросто висит вниз головой, зацепившись штанами за крюк от люстры, а сама люстра лежит на полу под ним в виде живописных осколков.
- Степаныч, ты че там делаешь?
- Я? Я это… долетел, кажись… до Сатурна, мать его так.
Петрович ощутил некоторый прилив сил и вообще приободрился. Кобдобианка начинала отпускать, голова уже могла не только болеть, но и думать.
- Блин… Слезай оттуда, сдается мне, много мы натворили вчера.
Общими усилиями они спустили Степаныча на землю и принялись прикидывать масштабы разрушения.
- Эх-х, люстру грохнули… десять но-ко.
- Дверца шкафа вон валяется. Эк ты её далеко забросил, силён… В пару но-ко точно встанет.
- Гляди, а в шкафу теперь овощи гнездо свили. Паскуды… ладно, потом с ними разберемся.
- Балкон выжил. Правда, все перила теперь внизу валяются, судя по матюгам прохожих, зато площадка осталась.
- Так, телефона у нас тоже нет. Заказы на мобилы будем принимать, значит.
- Насчет мобил уточняю – ЭТО уже не жизнеспособно, хоть с виду и выглядит нормально.
- Почему это?
- Забыл что ли, мы их вчера купили и решили обмыть, да заодно залить горе. Ну и на какой-то стопке догадались искупать в кобдобианке. В общем, выкидываем тоже.
Так они сидели порядка получаса, считая убытки. Потом Степаныч вздохнул, посмотрел на Петровича и грустно спросил:
- Но посидели-то хоть нормально?..
Петрович хлопнул его по плечу и подтвердил:
- Однозначно, через месяц повторим.
22 мая 2007 (Обновление: 26 мая 2007)
Комментарии [4]